Цитаты из фильма - День выборов

— А если он перезвонит в Администрацию Президента и спросит, кто с ним разговаривал? — Саня, я не хочу тебя расстраивать, но он же все равно к нам попадет!

— Что? Костюмчик. Летний.

— А это кто? Вика? — Кто? А—а… Это — Виктория Александровна. — А Виктория Александровна — это не Вика?!

— До свидания, дорогие радиослушатели! С вами были ди—джей Макс и красотка Нонна. — Э—э—э... Вчера! А сегодня — Ростислав... — И Ростислав. — И Алексей. — И Ростислав

Над костром пролетает снежинка, Как огромный седой вертолет. На виске расчирикалась жилка. Все проходит, и это пройдет. Разыгралась в тайге непогода, Здесь в июле с погодой беда. Я друзей не видал по полгода. Я жены не видал никогда. Из—под снега достану морошек, Отогрею и высосу сок. Тихо сохнут портянки в горошек И палатки добротный кусок. Мы свои не меняем привычки Вдалеке от родимых домов: В рюкзаке моем сало и спички И Тургенева восемь томов. Ну а ты, моя нежная пери, Мой надежный страховочный крюк. Через бури, снега и метели Я тебе эту песню дарю. Пусть мелодия мчится, как птица, Пусть расскажет ее перебор, Что кладу я на вашу столицу Вот такой вот таежный прибор! На вокзалы кладу и аллеи, На Мослифт, Москонцерт и Мосгаз. На Лужкова с его юбилеем Я кладу восемьсот писят раз. На убогие ваши сужденья. На бесстыжий столичный бардак. И отдельно, с большим наслажденьем Я кладу на московский "Спартак". Не понять вам, живущим в квартирах П*дорасам, студентам, жидам, Красоту настоящего мира, Где бродить только нам, мужикам! Где не любят слова и ужимки. Где, похожая на самолет, Над костром пролетает снежинка, Как огромный седой вертолет.

— Да как ты их мог перепутать, они же разного цвета! — Я дальтоник! — Ну и что из того, что ты дальтоник, ты красный от зеленого отличить не можешь?!

— Мы хотели спеть вам песню про то, как с Лёхой ходили в гору и упали, но, пока ехали, написали новую.

— Господа, я прошу прощения, что вторгаюсь в вашу беседу, но у меня вопрос важный. — Да? — Режиссер культового японского фильма «Записки старой Гейши»? — Че—то я не помню, но если японский, то может быть Курасава. — Ку—ра—са—ва. Подходит. — Ну прекрасно. — Значит «Му—му» написал не Тургенев...

— Саш, Саша! Не кричи, прибор нашёлся... — Да где нашелся? Я в новостях Бурдуна видел, на нем лица нет. Стоит совершенно... — Саш, Саш, успокойся. Вот он. Его Камиль спёр.

Федор, простите. Мы что—то такое с вами покурили. Я последние 10 минут вдыхаю—вдыхаю и вообще не выдыхаю! Так надо?

— Был на сцене. Там очень хорошо. Но очень медленно. Шел оттуда минут сорок. Почему у нас сцена так далеко, а не так близко? — Эй, как тебя зацепило!

— Позвонил! — Володька? Сам? Первый? — Сказал, что всё равно меня любит, готов простить и вернуться. — Да ты что.. — А еще звонил Гоша.. Сказал, что от жены ушёл.. — Ничего себе. — А ещё Максим звонил своему агенту, чтобы тот снимал нам квартиру.. — И что ты теперь будешь делать? — Не знаю.. никого из них видеть не хочу.. ни—ко—го..

— И благодать господня снизойдет на тех, кто поставит в своих бюллетенях крестик, или любой другой знак напротив фамилии нашего кандидата.

— Слава, Слава, что с музыкантами? — Саша, вот низкий тебе поклон. Никогда еще меня не посылало за два часа 56 человек. Никогда.

— Фёдор, простите, мы с вами что—то такое покурили, и я последние десять минут вдыхаю—вдыхаю, и вообще не выдыхаю. Так надо? — Да всё в порядке, расслабься! (С силой бьёт Сашу по спине, тот прокашливается) — О, выдохнул! Теперь вдохнуть не могу…Какая прелесть…

(Парамонов) — Атаман Парамонов! Хто здесь главный? (Саша) — Я? (Парамонов) — Неправильный ответ! Главный здесь я!

— Тихо! Ой… в смысле — «не громко»…

Стою один в ночном ларьке, Друзья, наверно, спят давно, Мерцают окна вдалеке, А здесь темно, а здесь темно. Давно иссяк поток машин, Не слышен больше шелест шин, И я один в ночном ларьке, совсем один. ПРИПЕВ: Ночной ларёк, ночной ларёк, Я этой ночью одинок, И даже водка не согреет душу мне. Ночной ларёк, ночной ларёк, В ночи бескрайней огонёк... И лишь звенит гитара в тишине. Не знаю, как тебя зовут, И не дарю тебе цветы, Но, может быть, на пять минут Сюда ко мне приедешь ты. Купить немного сигарет, Немного виски и конфет, И улетишь опять на свет, На яркий свет... ПРИПЕВ Погасли окна городка, И не придёт уже никто, А мимо моего ларька Летят шикарные авто. В одном из них умчишься ты, И заметёт метель следы, Я вновь один средь пустоты И темноты... ПРИПЕВ

— Муж ушел? От кого? — Ни от кого. У Нонны все в порядке.

Дуэт некоммерческой песни «Двое против ветра»

Саш, а чё такой смелый? Саш? Вот я тебя предупреждаю, Саш: вот казаки построят нас на палубе и спросят: «Кто начальник штаба? Кто?! Начальник штаба?!» — вот я тебя предупреждаю, Саш — я молчать не буду!

— Нонночка, как эфир? — Нормально!!! Лезет везде, вонючка… — Чего я вонючка?! Вот что я сказал, чего я вонючка, нормально?! Чего я вонючка—то?! Нормальная история! Что я вонючка вдруг?! Чё я вонючка? Ну где я вонючка?! Что вдруг я вонючка? Вонючка я, а?! А вы не вонючки, да?!

— Ты—ы—ы! Подле—е—ец! Поднял руки на Божьих людей! Я щас тебя заочно отпою! Прокляну! Щас мое кадило разгорится. И будешь ты, майор, гореть в Геене огненной… аж до Страшного Суда!!!

— Слышь, барашка, ты себе зафиксируй, я тебе в третий раз говорю: не надо, да? В четвёртый раз говорить не буду, потому что будет не надо.

— Пих... — Что? — Ну, она пихта, а он пих. — Максим, какой пих? У тебя вообще один пих на уме!

— К нам, к нам! Теперь тебе по всем вопросам к нам!

— Скажите, пожалуйста, а нельзя вот эту последнюю фразу взять и выбросить? — Да ты чё! Ради неё все и писалось! — Вот такая песня, молодцы!

— Камиль, ты ж не мог. — Главное, что там мочь—то, господи, а?

— Святое дело — выпить за "Спартак".

О, а вы не против отсидеть за что—нибудь другое, ребята придумают.

— Саш, молодец, хорошие ребята. — Ну... Я п—понял, в Ярославле ссадим...

— А что, сынки, никто из вас не знает, сколько верст до Челябинска? — А вам зачем? — Видение у меня было: явилась Маргарет Тэтчер: «Иди, — говорит, — Иннокентий, в Челябинск, улица Ленина, дом 16, ждут там тебя!» Третий раз уж является, надо сходить.

— В этой жизни ничего не бывает просто так. Даже овцы в тулупах.

— Миша, вы спите? — Что Вы! Я никогда! Я так, на минутку!

— У вас осталась одна неделя, что делать — вы знаете. Кандидата я вам пришлю.

— Простите, а где здесь туалет? — Как сказал классик: «Вам — везде!»

А ты лети—лети над Волгой Наш весёлый звонкий клич: К нам приехал и надолго Игорь Владимирович! Это наш счастливый случай, Наш московский кандидат! Игорь Цаплин самый лучший! Остальные — ерунда! А кто простой российский парень Не чечен и не москвич? — Наш потомственный волжанин Игорь Владимирович! Все ему родные тута, Казаки и рыбаки. Игорь Цаплин — это круто! Остальные — дураки! А кто разгонит в небе тучи? Кто всего может достичь? — Наш великий и могучий Игорь Владимирович! Аты—баты шли дебаты, Мы пойдём на выборы. Игорь Цаплин — терминатор! Остальные — пи***ы!

Ещё вчера ты таскал портфель И с пацанами курил в рукав, Жил по закону отсель досель, От всех скрывал свой особый нрав. Ты был как будто простой юнец, И стиснув зубы, играл в футбол, Но этим играм пришёл конец И ты сегодня меняешь пол! ПРИПЕВ Ты трансвестит, Машка, а это значит, Что и тебя сегодня счастье навестит. Ты трансвестит, Машка— оно не плачет, А только модные мелодии свистит. Ты был убогий угрюмый хмырь, Теперь ты фея на все на сто, Тебе открылся чудный мир, И не смущает тебя ничто. ПРИПЕВ

— Российский и сирийский народы, как говорится, всегда были глубоко пересечены, и поэтому мне не даром, что вручили эту грамоту, потому что я не понаслышке достоин этой награды. И, как сказал наш ПрезидентПутин Владимир Владимирович дорогой, «Никто не забыт, и ничто не забыто!», и поэтому наши отношения с другими народами налаживаются и будут налаживаться… Отставить! «Ложить» неправильно, правильно «класть»! …Накладываются и будут накладываться, и именно в этом свете мы будем действовать с вами, о чем я и долаживаю присутствующим здесь товарищам. И главное, что я не сказал, а сказать надо! — Обязательно. — Скоро выборы! Голосовать можно за кого угодно. Но зачем за кого угодно, когда у нас есть свой, можно сказать, потомственный военный, внучатый племянник заживо репрессированных маршалов Блюхера и Тухачевского Игорь Владимирович Цаплин… Короче, если хоть в одном бюллетне будет проголосовано за кого—нибудь другого, я вам устрою такой дипёпл по самое не хочу, вот. И позвольте мне от лица командования округа вручить Игорю Владимировичу макет противолодочной мины, вот точно такой же миной, только меньше, но другой, дельфины, воевавшие на нашей стороне, взорвали немецкий крейсер «Гюнтер Нетцер».

— Что непонятно? Это звездограмма моей жизни! — Вот это вот я, а вот это Володька. Видишь, вот тут пути пересекаются, а вот тут разрыв. — Разорвало Володьку!

— Сыграют все: демонстрации, голодовки. Не волнуйся. — Это ж наверное очень дорого. — Я тебя умоляю, они в театре вообще ничего не получают. Голодать будут за еду!

Просыпаюсь, чувствую: рядом кто—то лежит. Думаю, Господи, ну пусть это будет Нона, ну пусть Аня. Хрен с ним, пусть даже Леша! Слышу её голос: «Да, Эммочка, все в порядке.» И я понимаю, что он приехал на пароход, и меня сейчас будут скармливать крокодилам, которых специально для этого запустят в Волгу.

— Случись что — а ты без компаса.

— Вот вы смеётесь. — Я? Плачу.

— Я от Эммануила Гедеоновича. — А, что же вы сразу пароль—то не сказали. Там вот бегает такой мужик с выпученными глазами — это «начальник штаба», вам к нему.

— Только после вас. — Почему? — Потому что после нас — хоть потоп.

— Нонна, как эфир? — Нормально! Лезет всюду, вонючка... — Что я вонючка?! Что я вонючка—то?! Нормальная история! Ну где я вонючка? А вы все не вонючки, да?!

Слыш, барашка, я тебе в третий раз повторяю: не надо! В четвёртый раз повторять не буду, потому что будет не надо.

— Ну ты, бать, неистовый… служитель культа.

— Аты—баты шли дебаты, мы пойдем на выборы. Игорь Цаплин — Терминатор, остальные — пид**ры! — Объясните, пожалуйста, мне! Что, другой рифмы на слово "выборы", что, нет?

— В коробочку положим, документы Камиль напишет на татарском, заламинируем — будет орден Диор третьей степени. — Это мой ремень!

— Объясните, пожалуйста, мне! Что, другой рифмы на слово «выборы», что, нет?

— Любопытно. — Покатайте его по нёбу, и вы почувствуете тонкий, и вместе с тем насыщенный аромат. — Налей побольше, чтобы было, что покатать!

— Простите, а где—то есть европейская розетка? — В Европе

— Саш, а вот сейчас ты можешь мне объяснить, почему я должен был с 5 утра скачивать с интернета все о среднем Поволжье? — Ой... — Костюм. Летний. Что?

— Ага… Он специально поёт «выборá», потому что на слово «выборы» рифмы нет.

Саша: Через 5 минут собираемся на совещание в штабе. Лёша: Саш, где? Саша: Ну, у меня в каюте. Макс: Ааа, Саш, у тебя там штаб... Мы—то, дураки, думаем, там просто каюта.

— Я здесь два часа уже сплю сидя, чтобы не проспать.

— Пих… — Пих? — Ага, ну пихта женского рода, а пих мужского. — Максим, какой пих, ну, какой пих?? У тебя один пих на уме!

— Ты кто? — Кто—кто?! — Феликс Дзержинский!

— А что это? — Это вертолет — Я вижу, а зачем он сюда летит? — Какая разница? Мне скучно! — Везет. А мне страшно.

— Слушайте, а какой пульс должен быть во время пробежки? — Ну не знаю – ударов 150. — Да? А чего у меня 840? — 840 в минуту?! — А что, надо было в минуту считать что ли? — А ты как считал? — Ну, просто считал, пока не сбился... Так, ладно, я пошел пересчитывать.

Выборы, выборы кандидаты — п*доры!