Уинстон Черчилль - цитаты и высказывания

В случае успеха исполнителя "мертвой пели" ждут бурные и продолжительные аплодисменты. Ну а при неудачном исходе бедолагу обычно уносят со сцены на носилках. Однако, независимо от успешности трюка он всегда вызывает интерес у зрителей и заставляет замирать их сердца в ожидании непредсказуемой развязки.

Фанатик — это человек, который не может поменять взгляды и не может переменить тему.

Нет ничего приятнее, чем когда в вас стреляют и не попадают.

Государственный муж, впадающий в военную лихорадку, должен осознавать: как только дан сигнал к началу, он более уже не господин политических, но раб непредвиденных событий, некомпетентных или самонадеянных генералов, ненадежных союзников, враждебных нейтралов, зловредной фортуны, мерзких сюрпризов, ужасных просчетов…

Великие государства не должны позволять обиде, капризу, имитации или мести проникать в их политику.

Великие принципы лишь тогда имеют вес, когда они связаны с движением великих сил.

Не в возрастедело, а в культуре общения и уровне интеллектуального развития.

Если вы решили убить человека, ничего не стоит быть вежливым.

Не уверен, должен ли я сомневаться, чтобы начать; но я уверен, что не должен останавливаться.

Британский народ всегда превосходил британский климат.

Миротворец — тот, кто кормит крокодила в надежде на то, что крокодил съест его последним.

Ничто в жизни так не воодушевляет, как то, что в тебя стреляли и промахнулись.

Заглядывать слишком далеко вперед — недальновидно.

Нэнси Астор: Будь вы моим мужем, я бы подсыпала вам яд в чай. Черчилль: Мадам, будь вы моей женой, я бы этот чай выпил.

Великие раздоры иногда происходят из мелких случайностей, но очень редко из мелких идей.

Государственные деятели призваны решать не только легкие вопросы. Последние часто разрешаются сами собой. Именно когда чаша весов колеблется, когда обстановка не ясна, возникает возможность принятия решений, которые могут спасти мир.

Когда орлы молчат, болтают попугаи.

Есть одно кардинальное правило — "Никогда не отчаиваться".

Мое первое впечатление, когда я был назначен министром и посмотрел на нашу обороноспособность, было впечатление полной наготы… Я будто оказался на нудистском пляже.

Если английский писатель не может выразить свою мысль на хорошем английском, вряд ли эта мысль в принципе достойна того, чтобы быть выраженной.

Народы и правители знают, что, в целом, британское влияние благотворно и добро и способствует достижению счастья и благоденствия рода человеческого.

Если всем будут раздаваться награды, они потеряют свою ценность.

Если я принес какую—то пользу людям, это никогда не было через самопринуждение, но всегда через самовыражение.

Люди контролируют правительство, а не правительство людей.

Если вам нужно пройти сквозь ад, проходите не останавливаясь.

Воевать — это значит бороться, грызть и рвать. И только так более слабый может выцарапать себе победу.

Бойня [Первая мировая война] началась; слышен гул орудий. Вся Европа в походе! 15 млн. штыков готовы вонзиться в 15 млн. человеческих тел, готовы убить 15 млн. верных, храбрых, жалких, смущенных событиями людей!

На войне Фортуна сбрасывает все вуали и предстает перед вами в наготе. Вы можете пройти с правой стороны какого—то дерева или с левой, и от этого зависит, назначат ли вас командующим армейским корпусом или отошлют домой покалеченным и парализованным на всю жизнь.

Есть вещи похуже поражения — например, бесчестье.

История полна примеров, когда людей, достигших вершины власти путем жестоких, страшных мер, возводили в ранг великих, оценивая в целом их жизнь, и считали этих кровавых героев украшением истории человечества. Возможно, так будет и с Гитлером… Чудовище или герой Гитлер? История покажет.

Я установил тесные личные отношения с президентом Соединенных Штатов Рузвельтом.

В функцию разведки входит не только собирать мюнхаузеновские рассказы шпионов и ненадежных агентов, но и внимательно их проверять и просеивать, принимать к сведению, пытаясь определить их актуальность.

Мы должны думать не только о себе, но и о долговременной безопасности нашего дела и принципов, за которые мы боремся.

Если и есть такое ведомство, на нужды которого следует увеличить расходы, — так это секретная служба.

Мы живем в столь сенсационный, лихорадочный век, что люди за два месяца не только меняют свои взгляды, но и забывают, во что верили и что чувствовали раньше.

В наше время нужно уметь подать себя, борясь за место под солнцем с лучшими представителями рода человеческого.

Коль уж вы имели несчастье быть вовлеченным в войну, нет цены слишком высокой за быстрый и победный мир.

Англичане не антисемиты, потому что мы не считаем себя глупее евреев.

Мы все ещё ждём обещанного вторжения. Рыбы ждут тоже!

Жизнь миссионера, должно быть, очень волнительна, ибо он зависит от каприза и нрава аборигенов и их вождя.

Мы [Великобритания и Германия] вдвоем могли бы управлять всем миром.

Вдумайтесь, что такое Константинополь для Востока. Это больше, чем для Запада Лондон, Париж и Берлин вместе взятые.

Взойдя на вершину власти через множество преград, вы попадаете в опасность чувства вседозволенности и рискуете начать думать, что любые ваши взгляды хороши для страны и могут быть навязаны вашим подчиненным.

Сильный, молчаливыймужчина слишком часто лишь потому молчалив, что ему нечего сказать.

Люди, не готовые делать непопулярные вещи и противостоять реву толпы, не годятся быть министрами в трудные времена.

Когда одолевают напасти, не следует забывать, что они, быть может, уберегают вас от чего—то похуже, и какая—нибудь чудовищная ошибка порой приносит вам больше благ, чем самое разумное, по мнению многих, решение.

Одно дело — угроза, другое — прямая и смертельная угроза.

Заметьте, что бывшего премьер—министра одной державы делают почетным гражданином другой державы.

Пули для философа не стоят внимания. К тому же я столь высокого о себе мнения, что не верю, что боги могли бы сотворить столь могучее существо, как я, для столь прозаичного конца.

Если вы хотите достичь цели, не старайтесь быть деликатным или умным. Пользуйтесь грубыми приемами. Бейте по цели сразу. Вернитесь и ударьте снова. Затем ударьте ещё, сильнейшим ударом сплеча.

Много людей спотыкаются о великие открытия, но большинство из них просто перешагивают и идут дальше.

Мы [британцы] не группа дикарей и готтентотов в глубинах Африки. Мы не дети в школе. Мы — ведущее общество цивилизованного мира. Для всех наций мы были учителями свободы. Для всех народов мы были учителями принципов и практики представительского правления.

Демократические собрания не действуют по принципу единогласия. Они действуют по принципу большинства.

Война представляет собой проблему правильного использования наличных средств, и часто бывает, что нельзя действовать согласно рецепту "Не кончив одно, не берись за другое".

В раю все будут на попечении правительства.

Две вещи обычно требуются от главнокомандующего в битве: составить хороший план для армии и держать сильный резерв.

Короткий путь к поражению — эмулировать методы противника.

При существующих политических институтах иногда еще приходится считаться с чужим мнением.

В эпохи трудностей и тоски люди свободы всегда могут найти утешение в уроке истории — тирании не могут существовать долго, иначе как среди рабских народов.

Ложь успевает обойти полмира, пока правда надевает штаны.

Я взял от алкоголя больше, чем он забрал у меня.

Намного лучше волноваться до того, как событие произойдет, а потом быть спокойным, чем испытывать спокойствие заранее и начать нервничать после.

Мы должны всегда помнить о британском военно—морском флоте и необходимости его надлежащего финансирования — ведь только флот способен уберечь наш остров от захватчиков и обеспечить безопасность коммерческой деятельности наших граждан по всему миру. Именно на военно—морские силы возложена задача охраны границ нашей огромной империи.

Диктаторы ездят верхом на тиграх, боясь с них слезть. А тигры между тем начинают испытывать голод.

Автомобильный тормоз, в сущности, вещь односторонняя: он предотвращает аварии, возникающие от слишком быстрой езды. Тормоз не был задуман, чтобы избежать аварии, возникающей от езды слишком медленной. Эти функции относятся к другому устройству. Тут нам понадобится двигатель и, разумеется, запас горючего. И в этом мы полагаемся на обновленный импульс народной воли; лишь силою двигателя, иногда регулируемой тормозами, можно обеспечить постоянный прогресс нации и общества.

Мы не приемлем классового правления в любой форме, будь то правление аристократии, плутократии, правление военных, священников или профсоюзов.

Школа не имеет ничего общего с образованием. Это институт контроля, где детям прививают основные навыки общежития.

Если талантвоенного министра может быть измерен количеством денег, добываемых им у своих коллег для военных целей, досточтимый джентльмен непременно войдет в историю как величайший военный министр, когда—либо бывший у нашей страны.

Кто умеет подписать выгодный для себя мирный договор, никогда бы не выиграл войну.

Какое утомительное злосчастье, что Персия и Месопотамия одновременно изменили свои названия на весьма созвучные — Иран и Ирак. Я во внутренних делах всегда избегаю подобных рисков, когда назначаю министров.

Кавалерийская атака очень схожа с обычной жизнью. Пока вы крепко сидите в седле, крепко держите поводья и оружие, многие враги предпочитают уйти с вашей дороги.

Ни за что не поверю в статистику, к изменению которой я не приложил руку.

В создании армии важны три элемента — солдаты, оружие, деньги. Но должен быть еще четвертый — время.

Мы полны решимости уничтожить Гитлера и все следы нацистского режима. Ничто не сможет отвратить нас от этого, ничто. Мы никогда не станем договариваться, мы никогда не вступим в переговоры с Гитлером или с кем—либо из его шайки.

Будь Ирландия более процветающей, она была бы более лояльной, и будь она более лояльной, она была бы более свободной.

Демократия, как таковая, подразумевает всеобщее единение под руководством лучших из лучших.

Из всех талантов, жалованных человеку, самый драгоценный — дар оратора. Тот, кто владеет им, держит в руках власть более долговечную, чем власть великого самодержца.

Как мало можем мы предвидеть плоды и добрыхдел, и злых.

Фанатик — это человек, который не может изменить взгляды и не может переменить тему.

Генералы всегда готовятся к прошлой войне.

Мы обязаны обеспечить успех деятельности Организации Объединенных Наций, чтобы она была реальной, а не фиктивной, чтобы эта организация представляла из себя силу, способную действовать, а не просто сотрясать воздух, и чтобы она стала подлинным Храмом Мира, в котором можно будет развесить боевые щиты многих стран, а не просто рубкой мировой вавилонской башни.

Британская империя существовала на принципах семьи, а не на принципах синдиката.

Когда выигрываешь войну, все, что происходит, может быть приписано твоей мудрости.

Мы сейчас живем в очень трудные времена, и я ожидаю, что дальше будет только хуже. Тем не менее я полностью уверен — светлые дни придут! Вот только доживем ли мы до них, в этом я уже сомневаюсь.

Я люблю свиней. Собаки смотрят на нас снизу вверх. Кошки смотрят на нас сверху вниз. Свиньи смотрят на нас как на равных.

Больше всего русские восхищаются силой, и нет ничего, к чему бы они питали меньше уважения, чем к военной слабости.

Возможность получать удовольствие от работы — это та классовая привилегия, за которую стоит бороться.

Без Америки, нашей британской империи против Гитлера не устоять.

Успех — не вечен, провал — не навсегда: отвага сможет изменить всё.

В основе социализма первых христиан была идея "Все мое — твое", тогда как в основе социализма Грейсона лежит идея "Было ваше — стало наше".

Война не всегда ждет, пока все участники готовы. Иногда она приходит, когда никто не готов. Иногда она приходит, когда одна страна считает себя менее неготовой, чем иные. Или, когда одна нация ожидает, что время делает ее не сильнее, а слабее.

Любопытно, что британские островитяне, которые ненавидят муштру и не знали иноземного вторжения почти тысячу лет, при приближении и возрастании опасности нервничают все меньше. Когда угроза критична, они неистовы, когда она смертельна, они неустрашимы.

На протяжении своей жизни каждому человеку доводится споткнуться о свой «великий шанс». К несчастью, большинство из нас просто подымается, отряхивается и идет дальше, как будто ничего и не произошло.

Мои стрелы всегда остры, но никогда не отравлены.

Если отвлечься от обязанности соблюдения военной дисциплины, то во всех случаях лучше выражать мнения и пожелания, чем отдавать приказы.

Мы должны подняться над своими горькими ранами.

Написание книги — это любовное приключение: сначала забава, потом книга становится любовницей, женой, хозяином и, наконец, — тираном.

Мы обнаружили некоторое число очень уважаемых джентльменов с несформированными убеждениями и еще более несформированными избирателями, выглядящими чрезвычайно неумными и чрезвычайно устыженными самих себя и своего правительства, но совершенно готовых поддерживать это правительство во что бы то ни было.

Время — плохой союзник.

Клуб, в котором слишком много членов, перестает быть клубом.