Иосиф Сталин - цитаты и высказывания

Ликвидировать кулачество как класс.

Сын за отца не отвечает.

Говорят нам, что нельзя обижать националов. Это совершенно правильно, я согласен с этим, — не надо их обижать. Но создавать из этого новую теорию о том, что надо поставить великорусский пролетариат в положение неравноправного в отношении бывших угнетённых наций, — это значит сказать несообразность.

Сын вора, может стать только вором.

Чрезмерное восхваление умерших товарищей вошло в обычай в наших партийных кругах. Замалчивание слабых сторон и преувеличение положительных — характерная особенность нынешних некрологов. Мы не хотим следовать этому обычаю.

Правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Приводные ремни, соединяющие партию с классом.

Может быть, это так именно и нужно, чтобы старые товарищи так легко и так просто спускались в могилу.

Да здравствует Польша — сильная, независимая, демократическая!

Исторические параллели всегда рискованны.

Нам, представителям рабочих, нужно, чтобы народ был не только голосующим, но и правящим. Властвуют не те, кто выбирают и голосуют, а те, кто правят.

Минутная выгода, какая бы она ни была, бледнеет перед принципиальной выгодой по сохранению и укреплению доверия между союзниками.

Одним страхом нельзя удержать власть. Ложь оказалась не менее необходимой.

В Думе господствует либеральная буржуазия, а эта буржуазия вступает в союз с правительством и порывает с рабочими и крестьянами. Отсюда — слабость Думы.

Компартия — орден меченосцев внутри государства Советского.

Если славяне будут объединены и солидарны — никто в будущем пальцем не шевельнёт. Пальцем не шевельнёт!

Нам крайне необходимо единство славян. Если славяне будут едины — никто и пальцем не пошевельнет!

Империализм есть всесилие монополистических трестов и синдикатов, банков и финансовой олигархии в промышленных странах.

Опытистории говорит, что Гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остаётся.

Германия хочет поглотить Польшу. Она всегда этого хотела.

Вот вам физиономия наших шахтёров. Это не просто рабочие, а герои.

Когда ловят шпиона или изменника, негодование публики не знает границ, она требует расстрела. А когда вор орудует на глазах у всех, расхищая государственное добро, окружающая публика ограничивается добродушными смешками и похлопыванием по плечу. Между тем ясно, что вор, расхищающий народное добро и подкапывающийся под интересы народного хозяйства, есть тот же шпион и предатель, если не хуже.

Братья и сёстры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!

Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных.

Воевать без нефти нельзя, а кто имеет преимущество в деленефти, тот имеет шансы на победу в грядущей войне.

Это очень хороший маршал. Он создал прекрасную авиацию... Если же он не будет хорошо делать своё дело, мы его повесим!

Что касается классовой природы нашего государства, то я уже говорил выше, что Ленин дал на этот счёт точнейшую формулировку, не допускающую никаких кривотолков: рабочее государство с бюрократическим извращением в стране с преобладанием крестьянского населения. Кажется, ясно.

Организованные батальоны, политика наступления, организация восстания, объединение отдельных восстаний — вот что, по мнению Энгельса, необходимо для победы восстания.

Вряд ли тов. Бухарин сумеет объяснить с точки зрения своей «концепции», как это «нация Обломовых» могла исторически развиваться в рамках огромнейшего государства… И никак не понять, как русский народ создал таких гигантов художественного творчества и научной мысли, как Пушкин и Лермонтов, Ломоносов и Менделеев, Белинский и Чернышевский, Герцен и Добролюбов, Толстой и Горький, Сеченов и Павлов.

Демократия — фиговый листок, которым монополисты, воротилы бизнеса прикрывают свои разбойничьи делишки. С помощью так называемых демократий они втирают простым людям очки, создают видимость свободы. Себе они оставляют свободу грабить страну и купаться в роскоши, а простому народу — свободу лаять из подворотни и нищенствовать. Народ же питается иллюзиями, вроде той, что он тоже якобы допущен к штурвалу государственного корабля. Между тем это более чем фикция!

Чтобы победить, нужны сотни тысяч красноармейцев, а чтобы потерпеть поражение, достаточно нескольких шпионов. Из всех экономий самая дорогостоящая — это экономия на средствах борьбы со шпионажем.

Несомненно, из всех капитанов современного капиталистического мира Рузвельт — самая сильная фигура.

Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной.

Комсомольское племя.

Не важно, как проголосовали, — важно, как подсчитали.

В Красной Армии большей храбрости требует отступление, чем атака.

Кино есть величайшее средство массовой агитации. Задача — взять это дело в свои руки.

От самого последнего пролетария, товарищи, до великого вождя всего лишь один шаг. И это есть шаг к коммунизму.

Конечно, нашу политику никак нельзя считать политикой разжигания классовой борьбы. Почему? Потому, что разжигание классовой борьбы ведет к гражданской войне. Потому, что, коль скоро мы стоим у власти, ноль скоро мы упрочили эту власть и командные высоты сосредоточены в руках рабочего класса, мы не заинтересованы в том, чтобы классовая борьба принимала формы гражданской войны. Но это вовсе не значит, что тем самым отменена классовая борьба или что она, эта самая классовая борьба, не будет обостряться. Это тем более не значит, что классовая борьба не является будто бы решающей силой нашего продвижения вперёд.

Оппортунизм — это беспринципность, политическая бесхарактерность...

Удержание власти на другой день революции не менее важно чем взятие власти.

В союзе союзники не должны обманывать друг друга.

Возможно ли это? Конечно, возможно, если не исключено.

Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Когда кризис власти разрешается, то это значит, что известный класс стал у власти.

Не может быть у рабочих веры в вождей там, где вожди прогнили в дипломатической игре, где слово не подкрепляется делом, где вожди говорят одно, а делают другое.

Только на кладбище осуществимо полное тождество взглядов.

Играть в демократию очень даже интересно, если на небе светит солнышко, но если в небе полыхает и грохочет гроза, — извините, демократия вас не защитит.

Государство не может быть сильным, если оно не демократическое.

Демократия не есть нечто данное для всех времен и условий, ибо бывают моменты, когда нет возможности и смысла проводить ее.

Колонии — это ахиллесова пята империализма...

Пусть славяне везде будут свободны и независимы! Так они станут нашими [России] друзьями.

Они расценили наше великодушие как слабость.

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться.

Сейчас наша политика состоит в том, чтобы постепенно свертывать производство водки. Я думаю, что в будущем нам удастся отменить вовсе водочную монополию, сократить производство спирта до минимума, необходимого для технических целей, и затем ликвидировать вовсе продажуводки.

Кричать о земле и о крестьянах легче, чем на деле передать землю крестьянам.

Ленин возмущен, что Бог послал ему таких товарищей, как меньшевики. В самом деле, что это за народ! Мартов, Дан, Аксельрод — жиды обрезанные. Да старая баба Засулич. Поди работай с ними. Ни на борьбу с ними не пойдешь, ни на пиру не повеселишься. Трусы и торгаши!

Идея сильнее оружия!

Нельзя смешивать право с обязанностью.

Историявойн не знает другого подобного предприятия по широте замысла, грандиозности масштабов и мастерству выполнения.

Не нам, испытавшим позор Брестского мира, воспевать Версальский договор.

Гитлер — несчастный человек, ему не выпутаться.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.

Для пользы дела мне необходимы военные полномочия. Я уже писал об этом, но ответа не получил. Очень хорошо. В таком случае я буду сам, без формальностей свергать тех командармов и комиссаров, которые губят дело. Так мне подсказывают интересы дела, и, конечно, отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит.

Демократы давно выбросили знамена свободы за борт и стали лакеями империалистических акул.

Месть — это блюдо, которое нужно подавать холодным.

Одни состоят в партии, а другие нет. Но эта разница чисто формальная.

Всему свое время и место, и то, что завтра становится реакционным, сегодня может быть революционным.

Я знаю, что, подымая ярость трудящихся масс против бюрократических извращений наших организаций, приходится иногда задевать некоторых наших товарищей, имеющих в прошлом заслуги, но страдающих теперь бюрократической болезнью. Но неужели это может остановить нашу работу по организации контроля снизу? Я думаю, что не может и не должно. За старые заслуги следует поклониться им в пояс, а за новые ошибки и бюрократизм можно было бы дать им по хребту. А как же иначе? Почему бы этого не сделать, если этого требуют интересы дела?

Не любите учиться, самодовольно живёте себе. Растрачиваете наследствоЛенина.

Запад с его империалистическими людоедами превратился в очаг тьмы и рабства.

Есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы.

Итак, кто является победителем во Второй мировой войне? Ответ напрашивается сам собой: победителем является Советский Союз, возглавляемый диктатором Сталиным. А демократ Рузвельт и демократ Черчилль открыли второй фронт лишь в сорок четвертом году, когда убедились, что исход вооруженной борьбы на советско—германском фронте решен в пользу Советского Союза.

Итак, как организовать власть?

Даже Черчилль признал, что демократия — отвратительная вещь.

Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции.

Мы имеем врагов внутренних. Мы имеем врагов внешних. Об этом нельзя забывать, товарищи, ни на одну минуту.

Снижение заработной платы, увеличение рабочего дня, обессиление пролетариата и разрушение его организаций — такова цель всеобщего союза капиталистов.

Мы, большевики, привыкли ворочать большими делами и часто, совершая крупнейшие дела, не замечаем этого.

Диктатура пролетариата и революционного крестьянства означает диктатуру трудящегося большинства над эксплуатирующим меньшинством, над помещиками и капиталистами, над спекулянтами и банкирами, во имя демократического мира, во имя рабочего контроля над производством и распределением, во имя земли для крестьян, во имя хлеба для народа.

Автономия — не предполагает независимости.

Нация суверенна, и все нации равноправны.

Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится…

Вы спрашиваете: какой уклон хуже? Нельзя так ставить вопрос. Оба они хуже, и первый, и второй уклоны.

Выиграть войну не воюя — невозможно.

Одна смерть — трагедия, миллионсмертей — статистика.

Черчилль относится к такому типу людей, которые, стоит вам зазеваться, тут же залезут к вам в карман и стибрят копеечку.

— Есть ли Бог? — Если он есть, то он нам не мешает, но если его нет, то мы его не ищем.

Польша всегда служила немцам коридором для нападений на Россию. Этот коридор нужно перекрыть, и перекрыть его должна сама Польша.

Этот человек — редиска. Он только сверху красный. Нутро у него — белое…

Обо мне говорят, что я чудовище, а я, видите, шучу по этому поводу. Значит, я не так и ужасен.

Товарищи торопятся с вопросом об организации власти. Но ведь власти—то у вас нет еще.

Я хочу выпить за Гитлера — авторитетного вождя немецкого народа, заслуженно пользующегося его любовью. Я пью за осуществление всех планов вождя немецкого народа.

Моя жизнь — безжалостная, как зверь.

Троцкизм есть передовой отряд контрреволюционной буржуазии.

Нет сомнения, что организовать можно то, что имеешь, нельзя организовывать власть, которой владеют другие.

Победа никогда не приходит сама, — её обычно притаскивают.

Вот шевельну мизинцем — и не будет Тито. Он слетит...

Давайте согласимся с образованиемИзраиля. Это будет как шило в заднице для арабских государств и заставит их повернуться спиной к Британии.

Черчилль, он такой, что, если не побережешься, он у тебя копейку из кармана утянет. Да, копейку из кармана! Ей—богу, копейку из кармана! А Рузвельт? Рузвельт не такой — он засовывает руку только за кусками покрупнее.