Фаина Раневская - цитаты и высказывания

Ничего кроме отчаянья от невозможности что—либо изменить в моей судьбе.

Успех — единственный непростительный грех по отношению к своему близкому.

Если бы я, уступая просьбам, стала писать о себе, это была бы жалобная книга

Раневская забыла фамилию актрисы, с которой должна была играть на сцене: — Ну эта, как ее... Такая плечистая в заду...

Как—то Раневская, сняв телефонную трубку, услышала сильно надоевший ей голос кого—то из поклонников и заявила: — Извините, не могу продолжать разговор. Я говорю из автомата, а здесь большая очередь.

Страшно грустна моя жизнь. А вы хотите, чтобы я воткнула в жопукуст сирени и делала перед вами стриптиз.

Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.

— Вы по—прежнему молоды и прекрасно выглядите. — Я не могу ответить вам таким же комплиментом! — А вы бы, как и я, соврали!

Орфографические ошибки в письме — как клоп на манишке.

Я сегодня играла очень плохо. Огорчилась перед спектаклем и не могла играть: мне сказали, что вымыли сцену для меня. Думали порадовать, а я расстроена, потому что сцена должна быть чистой на каждом спектакле.

Кто бы знал моё одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной…

Талант — это неуверенность в себе и мучительное недовольство собой и своими недостатками, чего я никогда не встречала у посредственности.

— Вот женишься, Алёшенька, тогда поймешь, что такое счастье. — Да? — Да. Но поздно будет.

Толстой сказал, что смерти нет, а есть любовь и память сердца. Памятьсердца так мучительна, лучше бы её не было. Лучше бы память навсегда убить.

Сейчас все считают, что могут быть артистами только потому, что у них есть голосовые связки.

Думайте и говорите обо мне, что пожелаете. Где вы видели кошку, которую бы интересовало, что о ней говорят мыши?

Сегодняшний театр — торговая точка. Контора спектаклей… Это не театр, а дачный сортир. Так тошно кончать свою жизнь в сортире.

Одиночество как состояние не поддается лечению.

Похоже, что Боглюбит страдальцев. Вы когда—нибудь видели счастливого гения? Нет, каждого трепала жизнь, как травинку на ветру. Счастье — понятие для средних во всех отношениях граждан, и справедливости тут нет никакой.

Для меня всегда было загадкой — как великие актёры могли играть с артистами, от которых нечем заразиться, даже насморком. Как бы растолковать, бездари: никто к вам не придёт, потому что от вас нечего взять. Понятна моя мысль неглубокая?

Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне, что и глаза.

— Посмотрите, Фаина Георгиевна! В вашем пиве плавает муха! — Всего одна, милочка. Ну сколько она может выпить?!

Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.

— Почему женщины так много времени и средств уделяют своему внешнему виду, а не развитию интеллекта? — Потому что слепыхмужчин гораздо меньше, чем умных.

Четвёртый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актёрыиграли как никогда.

Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения».

У Раневской спросили: — Как вы себя чувствуете, Фаина Георгиевна? — Болит печень, сердце, ноги, голова. Хорошо, я не мужчина, а то бы и предстательная железа заболела.

Женщины — это не слабый пол, слабый пол — это гнилые доски.

Если ты ждёшь, что кто—то примет тебя "таким, как ты есть", то ты просто ленивое мудло. Потому что, как правило, "такой, как есть" — зрелище печальное. Меняйся, скотина. Работай над собой. Или сдохни в одиночестве.

Раневскую о чём—то попросили и добавили: — Вы ведь добрый человек, вы не откажете. — Во мне два человека, — ответила Фаина Георгиевна. — Добрый не может отказать, а второй может. Сегодня как раз дежурит второй.

Театр катится в пропасть по коммерческим рельсам. Бедный, бедный К. С.

Юноша с девушкой сидят на лавочке. Юноша очень стеснительный. Девушке хочется, чтобы он её поцеловал, и она говорит: — Ой, у меня щёчка болит. Юноша целует её в щёчку: — Ну как, теперь болит? — Нет, не болит. Через некоторое время: — Ой, у меня шейка болит. Он её чмок в шейку: — Ну как, болит? — Нет, не болит. Рядом сидит Раневская и спрашивает: — Молодой человек, вы от геморроя не лечите?!

— Очень сожалею, Фаина Георгиевна, что вы не были на премьере моей новой пьесы, — похвастался Раневской Виктор Розов. — Люди у касс устроили форменное побоище! — И как? Удалось им получить деньги обратно?

Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет — это её муж.

Меня забавляет волнение людей по пустякам, сама была такой же дурой. Теперь перед финишем понимаю ясно, что всё пустое. Нужна только доброта и сострадание.

— Фаина Георгиевна, вы опять захворали? А какая у вас температура? — Нормальная, комнатная, плюс восемнадцать градусов.

Талант — как бородавка — либо он есть, либо его нет.

— Этот доктор творит чудеса! Он буквально за минуту вылечил все мои болезни, — саркастически заметила Фаина Георгиевна после посещения врача. — Каким образом? — Он сказал, что все мои болезни — не болезни, а симптомы приближающейся старости.

Ребёнка с первого класса школы надо учить наукеодиночества.

— Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, — требует капризная молодая актриса. — Всё будет настоящим, — успокаивает её Раневская. — Всё: и жемчуг в первом действии, и яд — в последнем.

Я устала симулировать здоровье.

Вторая половинка есть у мозга, жопы и таблетки. А я изначально целая.

Главное в том, чтоб себя сдерживать — или я, или кто—то другой так решил, но это истина. С упоением била бы морды всем халтурщикам, а терплю. Терплю невежество, терплю враньё, терплю убогое существование полунищенки, терплю и буду терпеть до конца дней. Терплю даже Завадского.

Есть можно что угодно и когда угодно, но только голой и стоя перед зеркалом.

Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любитьмужчины, и — глупыми, чтобы они могли любить мужчин.

Пипи в трамвае — всё, что он сделал в искусстве!

Эти новаторы погубили русский театр. С приходом режиссуры кончились великие актеры, поэтому режиссуру я ненавижу (кроме Таирова). Они показывают себя.

Сказка — это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль — это когда наоборот.

— В чем я увижу вас в следующий раз? — В гробу, — предположила Раневская.

Я вас ненавижу. Куда бы я ни пришла, все оглядываются и говорят: «Смотри, это «Муля, не нервируй меня» идёт» (Из разговора с Агнией Барто.)

В театре. — Извините, Фаина Георгиевна, но вы сели на мой веер! — Что? То—то мне показалось, что снизу дует.

— Чем может утешиться человек, с которым случилось несчастье? — Умный человек утешится, когда осознает неминуемость того, что случилось. Дурак же утешается тем, что и с другими случится то же.

Эта дама уже столько веков восхищает человечество, что может уже сама выбирать, на кого ей производить впечатление. (На высказанное мнение «На меня Сикстинская Мадонна впечатления не производит».)

Красивые люди тоже срут.

Здоровье — это когда у вас каждый день болит в другом месте.

Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой.

Отпускайте идиотов и клоунов из своей жизни. Цирк должен гастролировать.

В купе вагона назойливая попутчица пытается разговорить Раневскую. — Позвольте же вам представиться. Я — Смирнова. — А я — нет.

85 лет при диабете — не сахар.

— Тот слепой, которому ты подала монетку, не притвора, он действительно не видит. — Почему ты так решила? — Он же сказал тебе: «Спасибо, красотка!»

Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.

Нет болезни мучительнее тоски.