Фридрих Ницше

Всегда замечал я, что супруги, составляющие плохую пару, самые мстительные: они готовы мстить всему миру за то, что уже не могут расстаться.

Мудрый наказывает не за дурной поступок, а для того, чтобы впредь не поступали дурно.

Сотня воспитанных не в духе времени, т.е. достигших зрелости и привычных к героическому людей может заставить замолчать навеки всё крикливое лжеобразование нашей эпохи.

Но если есть у тебя страждущий друг, стань для страданий его местом отдохновения, но вместе с тем и жестким ложем, походной кроватью: так лучше всего ты сможешь помочь ему.

Все довольство, умеющее находить всё вкусным – это не лучший вкус. Я уважаю упрямые, разборчивые языки и желудки, которые научились говорить «я», «да» и «нет».

Давать право может только тот, кто обладает властью и силой.

Слишком серьезные люди и народы имеют потребность в легкомысленных вещах.

Брак может оказаться впору таким людям, которые не способны ни на любовь, ни на дружбу и охотно стараются ввести себя и других в заблуждение относительно этого недостатка, — которые, не имея никакого опыта ни в любви, ни в дружбе, не могут быть разочарованы и самим браком.

Угрызения совести неприличны.

У раздражительных и вспыльчивых людей первые слова и действия большей частью не имеют никакого значения для их настоящего характера

Я понимаю под умом осторожность, терпение, хитрость, притворство, великое самообладание.

Кто хочет научиться летать, тот должен сперва научиться стоять, и ходить, и бегать, и лазить, и танцевать: нельзя сразу научиться полету!

Всё жевать и переваривать – это настоящая порода свиньи! Постоянно говорить: «и—а» – этому научился только осел и кто брат ему по духу.

Как только благоразумие говорит: "Не делай этого, это будет дурно истолковано", я всегда поступаю вопреки ему.

Культура обязана высшими своими плодами политически ослабленным эпохам.

Человека, надежд которого нельзя удовлетворить, лучше иметь врагом, чем другом.

Если ты раб, то не можешь быть другом. Если тиран, — не можешь иметь друзей.

Недоразумение есть раболепная нежность, которая повинуется и подличает, идеализирует и заблуждается, но есть нежность божественная, которая презирает и любит, преобразует и возвышает то, что любит.

Отцы и сыновья гораздо больше щадят друг друга, чем матери и дочери.

Лучшее средство хорошо начать день состоит в том, чтобы, проснувшись, подумать, нельзя ли хоть одному человеку доставить сегоднярадость.

Кому целомудрие в тягость, тому не следует советовать его: чтобы не сделалось оно путем в преисподнюю, превратившись в грязь и похотливость души.

До сих пор христианство было величайшим несчастьем человечества.

Женщине нужен ребенок, мужчина всего лишь средство.

Стремление к отличию есть стремление к победе над ближним.

Несчастье ускользнуло от тебя; наслаждайся же этим, как счастьем своим!

Часто бывает больше храбрости в том, чтобы удержаться и пройти мимо – и этим сохранить себя для более достойного врага.

Наиболее чистые и искренние из последователей христианства всегда относились скептически к его светским успехам.

Человек очень трусливый решается на что—нибудь новое только поневоле.

У язвительногочеловекачувство пробивается наружу редко, но всегда очень громко.

Бог на кресте – неужели еще до сих пор непонятна ужасная подоплека этого символа? Всё, что страдает, что на кресте – божественно.

Властители упражняются в своей власти над другими благодеянием и злодеянием – большего при этом и не желают.

Тот не имеет острого ума, кто ищет остроумия.

Голоскрасоты звучит тихо: он проникает только в самые чуткие уши.

Вера не делает меня праведным, ...тем более вера в меня.

На пути к власти необходимо устранить неверующих: они мешают морализации масс.

Непорочность восхваляется обычно теми, кто чудовищно распутно провел свою молодость.

Найдите мне справедливость, которая оправдывает всякого, кроме того, кто судит.

Мужественных людей можно склонить к какому—либо действию, изображая его боле опасным, чем оно есть.

Ты хотел бы удесятерить себя? Ты ищешь приверженцев? Ищи нулей!

То, что сейчас считается злом, некогда считали добром.

Большие одолжения вызывают не чувство благодарности, а желание мстить; и если мелкое благодеяние не забывается, словно червь, гложет оно.

Подобно парусу, трепеща от бури духа, мчится мудрость моя по морю — моя необузданная мудрость!

Если что—то не удается, нужно вдвое оплачивать помощь своему помощнику.

Моральность есть стадный инстинкт в отдельном человеке.

Равное всегда познается равным.

Люди не равны – так говорит справедливость.

Даже когда народ пятится, он гонится за идеалом — и верит всегда в некое "вперед".

В стадах нет ничего хорошего, даже если они бегут вслед за тобой.

Кто глубже мыслит, знает, что он всегда неправ, как бы он ни поступал и ни судил.

Даже самая широкая душа, братья мои, — какие это жалкие угодья!

Нужно избавляться от дурного вкуса желать единомыслия со многими.

Великая любовь выше страдания, ибо то, что любит она, она еще жаждет — создать!

Надо учиться любить себя — любовью здоровой и святой, чтобы оставаться верным себе и не терять себя.

До сих пор человечество не поставило себе цели, которой оно хотело бы достигнуть, как чего—то целого.

Мы постепенно пресыщаемся старым и жадно тянемся к новому.

Лучшее должно господствовать, и лучшее хочет господствовать! А где учение гласит иначе, там лучших хватает.

Там, где дело идет о большом благополучии, следует накоплять свою репутацию.

Свободный ум ненавистен народу, как волксобакам.

Независимость – удел немногих; это преимущество сильных.

Подражание, обезьянничанье составляет древнейший, собственно человеческий характер.

Даже в смерти должны пылать дух ваш и добродетель, подобно вечерней заре над землей: иначе смерть ваша плохо удалась вам.

В каждом поступке высшего человека ваш нравственный закон стократно нарушен.

Говорить о женщине следует только с мужчинами.

Поверхностные люди всегда должны лгать, так как они лишены содержания.

Мы можем превосходно истолковать свою бедность в терминах необходимости, так, что ее вид уже не будет причинять нам боли.

Изворотливые люди, как правило, суть обыкновенные и несложные люди.

Когда молчишь целый год, то разучиваешься болтать и выучиваешься говорить.

Жизнь есть результат войны, само общество – средство для войны.

Всякая истина, о которой умалчивают, становится ядовитой.

Тип святого возможен лишь при известной ограниченности интеллекта.

Покуда к тебе относятся враждебно, ты еще не превозмог своего времени: ему не положено видеть тебя — столь высоким и отдаленным должен быть ты для него.

Долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана.

Война и мужество совершили больше великого, чем любовь к ближнему.

Кто подвергался нападкам со стороны своего времени, тот еще недостаточно опередил его — или отстал его.

Мне пришлось бы быть бочкой памяти, если бы хотел я хранить все основания своих мнений.

После опьянения победой возникает всегда чувство великой потери: наш враг, наш враг мертв! Даже о потере друга мы жалеем не так глубоко, как о потере врага.

Люди свободно лгут ртом, но рожа, которую они при этом корчат, всегда говорит правду.

Мы плохо всматриваемся в жизнь, если не замечаем той руки, которая щадя – убивает.

Убивают не гневом, а смехом.

Я люблю храбрых; но недостаточно быть рубакой – надо знать, кого рубить.

В настоящем мужчине всегда сокрыто дитя, которое хочет играть. Найдите же в нем дитя, женщины!

Самые простые вещи очень сложны.

Мы должны остерегаться делать наши «желательности» судьями бытия.

Благородные, правдивые, которым нет надобности притворяться, – сильны и независимы.

Но если жизни так нужна высота, то ей нужны и ступени, а также противоречие ступеней и восходящих по ним! Восходить хочет жизнь и, восходя, превозмогать себя.

Чем выше мы поднимаемся, тем меньше кажемся мы тем, которые не могут летать.

Можно молчать и сидеть смирно только тогда, когда есть стрелы и лук; иначе болтают и бранятся.

Лучшие натуры выбирают себе противников, которые не ниже их по силам, смелых, достойных уважения.

Дуракам не для чего жениться! Пройдитесь по большим городам и спросите себя, следует ли этим людям оставлять после себя потомство?

Многие упорны в отношении раз избранного пути, немногие – в отношении цели.

Нищих надобно удалять: неприятно давать им и неприятно не давать им.

Кто сильно страдает, тому завидует дьявол и выдворяет его на небо.

Аскет – вдохновленный противник естественного.

Бываешь хвалим только равными. Кто хвалит тебя, говорит тебе — ты равен мне!

Красота — это обещаниесчастья.

И более всего несправедливы мы не к тем, кто противен нам, а к тем, до кого нет нам никакого дела.

Мало найдется людей, которые, затрудняясь в материале для беседы, не выдали бы секретных дел своих друзей.

Поэт торжественно везет свои мысли на колеснице ритма — обыкновенно — обыкновенно потому, что они не идут на своих ногах.

Качествоума можно определить по высказываниям каких—либо общих положений.

Поистине, подобно солнцу, люблю я жизнь и все глубокие моря. И вот что называю я познанием: чтобы все глубокое поднялось на высоту мою!